Р. S. Приет всем родным. <...>

23 февраля 1962 года
Свердловск, гостиница "Большой Урал"-Москва, Беговая аллея


Люсик! Солнышко и лапик!
Послал тебе письмо и решил ждать ответа. Но... вобще, напрасно... так сказать, всуе! Никаких вестей. Ну а зря! Потому что и так скучно. Живу как ведмедь сибирский, в отрыве от семьи и вообще стал похож на командировочного. Уже сыграно несколько спектаклей. <...>
А вообще - гнусно. И город, и народ, и все. За все это время ни разу не посмеялся, ничего не произошло, даже песни не пою и не пишу. Сосед мой - Рудин, как сказалось, пьесу пишет. Как Чехов, по 4 строчки в день. Утром мне эти строчки читает и сам глупо хихикает. Сегодня, например, разбудил и говорит: "Смотри, какой удачный диалог...
Она. - Он обязательно уйдет от Ольги!
Он. - Нет! При ней заложником - его сын!'"
Я со сна бываю злой, а при таком диалоге... Говорю: "Ты напиши: При ней заложником его сукин сын". Обиделся. Говорит: "Я тебя держал за интеллигентного человекам. Еще пишет басни, но... пока не читал.
В театре - сеть интриг, есть тайные и явные общества и масонские ложи. Интриганы - вся женская половина и вся мужская, исключая меня, Я на особом положении, молчу, хожу тучей и не примыкаю. Все думают, что я выжидаю и еще себя покажу, а я не покажу вовсе. Все!
Люсик! Что ты - порождение обломовщины - это я знаю , но письма-то ты писать любишь! Сегодня - день советской Армии - сядь да и напиши чего-нибудь про войну,
что ли!!! У нас был шефский спектакль для солдат, сбивших Пауэрса. Им приказали: "Ладони и глотки не жалеть !" Уж они постарались ! Никаких вопросов не задаю. Про все опиши. Ладно?
Солнышко! Я бумаге не доверяю хороших слов. Читай их между строк! Люблю тебя! И как-то не так без тебя. Целую, малыш!
P.S. Всем привет!

Вовка.

28 февраля 1962 года
Свердловск - Москва

Люсик мои! Авиационная компания возмещает убытки. Она должна мне тоже компенсацию. У меня тоже лопнуло (только не грудь), a терпение. A oно стоит не дешево. Девять дней не было от тебя ничего. Передумал черт-те что. Звонил матери, - ее дома не было, а на работе сказали, что она две недели болеет. Думал, ты заходила. Звонил Акимову, хотел твоему папе, но телефона не помню.
Оказалось, что авиа идет дольше. Сегодня наконец, получил твое письмо, и все стало на место. Малыш! Что ты была моложе - это еще можно представить, но насчет < лучше> - быть того не может. И стихи твои - великолепные, и вообще... И почему ты мне никогда не читаешь? И вообще я не знаю, - какая, ты артистка, - кроме опуса в кино. Должно быть - хорошая. И что "Белые cлоны" что пантомима - нравится мне. Рад за это дело. Пущай теперь хоть пол-института перевешаются!!! Про себя мне писать нечего абсолютно. Целый день в делах - времени нет совсем, - так что усталость одолевает. Кроме того - город такой - тусклый, время - на два часа быстрее. Организм дряхлеет. И, по теории относительности, я постарею лет на 19. А если ты будешь ещё исчезать на недели (а для меня они как годы), то Энштейну и не снилось, - как быстро я приду в негодное. Белы ручки-ножки исхудают, мозг высохнет и мсё.
<...> Уже есть ненавистники. Но мне глубоко и много наплевать на все. Я молчу, беру суточные ч думаю: <-Ну-ну! Портите себе нервишки! А я маненько повременю! >
И вообще. лапик. ничего хорошего, и ничего страшного. Серенькое. Одно хорошо, что все меньше и меньше дней до Москвы и до тебя. До тебя - прежде всего. Липа! Сейчас в номере у меня открыта студия игры ни гитаре. Пока бесплатно. Народ прет - очередь. Сеичас всего двое. Воспользовался этим и пишу, а иначе не будет времени. Извлекают из гитары звуки ужасные. Меня коробит. Могу зажать только одно ухо. Поэтому, может, письмо несуразное. Лапа! С юмором туго! В веселом театре "Миниатюр" - мрачные личности, И я сник. Песню хочу написать - не для кого и не выходит, и вымучивать неохота. Читаю всякую дрянь и газеты. Сегодня купил: "Физика звездного мира". Зачем?
Любимый мой! Малыш! Я всегда тебя помню, думаю о тебе. И со мной ты! Ты тоже иногда вспомни.
Целую. Привет всем. Пиши!

Вовка

4 марта 1962 года
Свердловск- Москва

Как в старинной детской сказке, дай бог памяти,,
Колдуны, что немного добрее,
Говорили: "Спать ложись, Иванушка,
Утро вечера мудренее".


Это начало новой песни. Малыш! Дальше ничего, не выходит. Сижу иногда до первых петухов - и дальше ни строчки. Думаю - лягу спать - утро вечера мудренее. А утром вставать трудно, особенно если ночью тебя вижу, то как воплощение коварства, то как ангела божьего. От того и от другого утром грустно, потому что очень скучаю и не до песни. Но вот уже два утра подряд - письма от тебя. От вчерашнего было мудренее, от сегодняшнего муторнее. Так захотел сейчас же все бросить и в самолет, что до сих пор виски стучат.
<...> Все бы хорошо! Только на вокзале мысли были не так чтобы очень: и про 5-6 чужих жен, и п<р>о питье за твое здоровье. Я - отшельник, послушник, монах. Нет! Просто я - отец Сергий. Пальца, правда, не отрубил - не из-за кого. Солнышко! Все местные солнца, включая миниатюрных светил, - светят тускло, а ты как Альфа Центавра из прочитанной мною книги - "Магелановы облака". Там звезда ужасно яркая и красивая.
Относительно алкоголя!!! Нет его и не предвидится. Если так пойдет дальше - государство начнет терпеть убытки. Вот!
Недавно принято было решение, порадовать наших бабов 8-го марта капустником'. Я чегой-то придумал. Но потом решили, что трудно ставить и взяли кое-что. Я это к чему: там есть такая песня:

Как хорошо ложиться одному
Часа так в 2, в 12 по-московски,
И знать, что ты не должен никому,
Ни с кем и никого, как Высоцкий.

Правда, это я написал, но ты можешь судить по этому о моей отрешенности.<...> Ну ладно... хватит, а то спать не буду, начну стонать, разговаривать, а сосед мой блюдет режим и этого он не любит.
Лапа! Сегодня послал тебе телеграмму - как мне звонить. Очень просто. Как на конверте адрес. Жду сегодня и завтра твоего звонка и вообще все время. Очень хочу услышать голос. А про увидеть - и говорить нечего. Наука шагнула бог знает куда, Свердловск производит бог знает что, стронций выпадает в виде снега, люди мрут, как в Швеции, а вот чтобы видеотелефон, так это бог знает когда !
Люсик! Уже прошла половина разлуки. Страшно хочу, чтобы она скорее пронеслась, и чтобы меня ты дождалась... Я дни считаю, уже считаю. Тебя, конечно, не забыл, люблю тебя так же, как любил.
Целую крепко много раз и обнимаю. Малышик мой! До свидания. Привет всем.'.'.

Вовка

P.S. Нет! Еще хочу что-нибудь написать. Когда пишу, как будто разговариваю. Так. Я считаюсь очень крупный специалист-песенник, во всех областях этого жанра: блатной, обыкновенной и Окуджавы. Идут пачками, мешают мыслить, учатся, переписывают, перенимают. Уже один купил гитару. Хотят еще 3-е. Все взбесились! Я в растерянности. Поляков пугает: говорит, что тоже в тайниках души не прочь побаловаться старинным романсом. Говорит что от них умирают не менее старинные женщины. Ужас! Платные уроки сделали бы меня миллионером. Я
стал бы богаче Шагаловой. Но нет, я - наш человек, я - задаром, я - такой, я - очень. Это всё спесь. Для тебя немного похвастался.
И ещё, хотят инсценировать мою "Татуировку". Сделать пародию на псевдолирику и пссвдо же блатнянку. Я буду петь. а в это время будут играть то. что там есть: например, "Я прошу, чтоб Леша расстегнул рубаху, и гляжу, гляжу часами на тебя!". Актер, играющий Лешу, рвет на груди рубаху - там нарисована женщина-вампир, или русалка, или сфинкс, uлu вообще бог знает что. Другой становится на колени, плачет, раздирает лицо и глядит, а сзади часы - стрелки крутятся. Можно, чтобы он глядел 7, 8, 9, 10, 11, 12 (больше нельзя) часов. Так всю песню можно сделать. Но это - проект. И потом - мне немного жаль Алешу, Валю и самого, у кого душа исколота снутри.
Здесь - спартакиада проходит. Вот бы сюда твоих маму и папу. Они бы уж! Я. мне до лампочки. Ходят они табунами в каких-то хлорвиниловых куртках всевозможных ярких грузинских цветов и едят по талонам. Ресторан закрыли. Там их кормят. А артисты, туристы и обыватели пусть их с голоду помирают.
Холодно, но не очень. Пиджак пришел в ветхость, брюки о гриме, лицо чистое, тело белое, волосы чистые, душа - в тоске.
Нет! Наверное, сегодня не позвонишь! А вдруг! Еще буду ждать.
Лапик! В гостинице есть душ, в подвале. Горячей воды нет. Все намыливаются и так и ходят. Хочу кофе, в Москву и больше всего - тебя. Интересно, правда, позвонишь ты или нет? И что ты сейчас делаешь? И какая ты? Я читаю Тэффи - любопытно. Завтра 3 спектакля. Гоним рубли, разоряем Мосэстраду.
Теперь все.
Люблю. Я - Высоцкий Владимир Семенович, по паспорту и в душе русский, женат, разведусь, обменяю комнату, буду с тобой, хочу всегда, 24 года от роду. Влюблен. В тебя.

Высоцкий

http://irrkut.narod.ru/raznoe/Pismo-Abramovoi.htm